Деревня Анциферово.
Эта большая деревня, расположенная в сорока километрах к югу от районного центра, впервые упоминается
в письменных документах начала ХVII века. Тогда это было небольшое сельцо.
В середине ХVIII века деревня относилась к владениям графа Ивана Илларионовича Воронцова, а в первой половине ХIX принадлежала поручику Герасиму Степановичу Мягкову. По переписи 1852 года Анциферово входило в состав Запонорской волости Богородского уезда Московской губернии, владел деревней тайный советник Михаил Иванович Позен. Тогда она имела уже 160 дворов с населением обоего пола свыше 1 тысячи человек. В 1925 году здесь было свыше 200 дворов и 1137 жителей.
Время наложило свой отпечаток. Внешне обустроенная и привлекательная, с множеством богатых домов, построенных в последние годы, деревня во многом утратила традиционный вид сельского поселения средней полосы России. На 1 января 2006 года в Анциферове числится 349 домов и 351 постоянный житель. Большинство из них пенсионеры. Род занятий трудоспособного населения по-прежнему определяют близость города Куров¬ское, деревни Давыдово с ее большой промышленной базой и железной дорогой, которая напрямую связывает это место с Москвой. Анциферово входит в состав Давыдовского сельского поселения.

У нас было все...
Буяновы — одна из коренных фамилий деревни. Когда мы приехали, к нам подошел пожилой мужчина поинтересоваться, кто пожаловал и зачем. Константин Сидорович Буянов оказался старожилом Анциферова. Его дед Григорий, обладавший недюжинной силой, до революции был в деревне старостой.
— В нашей школе, — говорит К. С. Буянов, — я окончил 7 классов. Молодежи было много. В каждом доме по 7 — 8 детей. Занимались три первых, три вторых, три третьих класса и так далее вплоть до седьмого, и в каждом по 30 человек. После школы я пошел работать на железную дорогу трактористом, а после армии — на московский завод «Серп и Молот». Почти 20 лет ездил туда.
Работать на стороне было не так просто. Если, например, ты вначале пошел в местный колхоз, то чтобы уйти оттуда, нужна была веская причина. Колхоз «Анциферовский» имел вокруг и поля, и луга. Ферма буквально кишела утками, курами, гусями. Большое дойное стадо гоняли на выпас. Лошадей было много. Потом колхозы укрупнили, а в 60-е годы они вошли в совхоз «Память Ильича». Что потом стало после перестройки — всем известно. Вон она ферма...
Да, вид печальный. С одной стороны магазин «Стройматериалы», с другой — развалины.
Константин Сидорович и Мария Яковлевна Буяновы преданы своей деревне. Их дочь Наталья живет в Куровском, но постоянно навещает родителей. Внук Юра в свои 17 лет любит приезжать на родину своих предков. Здесь их корни.
Свой Историк
Деревне Анциферово повезло: у нее есть свой краевед. Николай Степанович Самошин много лет отдал истории края, он работал в архивах, это настоящий кладезь знаний. Пытливость он унаследовал от предков. Его дед был набожным человеком. Бывало, едет пахать, берет богослужебную книгу, ищет разницу между никонианской верой и старообрядчеством. Пытаясь разобраться в сущности церковного раскола середины ХVII века, дед Семен сошел с ума.
Внук далек от этой участи. В свои 85 лет Николай Степанович бодр, у него прекрасная память. С судьбой этого удивительного человека мы познакомим читателей в другом номере нашей газеты.
Короткой строкой
• Окрестности деревни Анциферово были богаты на зверя. Здесь водились в большом количестве лисы, лоси, кабаны, олени, зайцы. И сейчас еще в лесу слышатся выстрелы. Остались лисы, беляки; кабан, правда, совершенно пропал.
• Были в деревне и мастера по изготовлению фальшивых денег. Чаще их делали на заказ. Приезжали деловые люди из Москвы, Егорьевска, покупали деньги, а затем ехали в Сибирь. Обратно везли, как правило, пушнину, ценную рыбу.
• В большую и многолюдную деревню Анциферово по большим праздникам приезжали даже китайские купцы. Они продавали различные детские игрушки из сложенной цветной бумаги и деревянные свистульки, которые надували шарик, издававший звук: уди-уди-уди. К праздничным ярмаркам дети копили монетки, чтобы купить себе игрушки.
На книжных  полках
В одном из коттеджей, построенных бывшим совхозом, сейчас располагаются фельдшерский пункт и библиотека. Туда мы и направились. Сельская библиотека нас приятно удивила. Все два зала, на первом и втором этажах, напоминают удобные семейные библиотеки старых любителей книги. На полках художественная литература, много классики, фантастика, любовные романы, книги для детей. Хозяйкой всего этого сокровища является Т. Н. Золонцова.
— Книги у нас на все вкусы, — говорит Татьяна Николаевна. — Каждый год поступает новая литература. Из периодики мы получаем журналы «Сельская новь», «Подмосковный летописец», «Мурзилка», областную газету «МК», «Свою газету» и, конечно, «Орехово-Зуевскую правду». Кстати сказать, в прошлом году, когда вы проводили акцию «Книги — селу!», мы получили заметное прибавление к нашему книжному фонду...
Библиотека, как известно, жива читателями. Их более 500. Не так плохо для деревни. Самыми активными, как это ни странно, являются дети. Часто прямо из школы они бегут сюда, чтобы посмотреть новые детские книги, журналы или просто поотгадывать кроссворды.
Сельская библиотека работает в хорошей связи с местным клубом. Его директор Л. В. Постерначенко и Т. Н. Золонцова устраивают для детей утренники, различные викторины и конкурсы. Есть в библиотеке и читатели со стажем. Это прежде всего В. А. Самошина и Е. Н. Романов.
В сельском центре культуры тепло и уютно, все располагает к доброй встрече с книгой.
Откуда пошло Анциферово?
Как известно, многие названия русских селений произошли от имен людей. Имя Онцыфор редко встречается в древних источниках. Деревню Анциферово исследователи называют новгородской. И вот на каких основаниях. В ХIV — ХV веках в Новгороде была усадьба, принадлежавшая боярскому роду Онцифоровичей — потомкам героя Невской битвы Мишуты. В 1348 году посадник Онцыфор прославился как талантливый военачальник. В 1354 году он добровольно снимает с себя посадничество и бежит в Москву. Причина побега такова: что именно противозаконного совершил тогда Онцыфор — неизвестно, но по существовавшему в Новгороде обычаю провинившегося бросали в реку Волхов, а если же он умудрялся выплыть, то считалось, что ему помог дьявол. Спасшихся добивали кольями.
Онцыфор с малой дружиной в Москве прибыл к своему отцу Луке, который упоминается в летописи как член посольства, отправленного Новгородом к мо¬сковскому князю. Старожил деревни Н. С. Самошин, изучавший эту страницу истории деревни по архивным источникам, предполагает, что бывший новгородский посадник поселился близ настоящей деревни Анциферово, где на границе двух княжеств находилась так называемая «каза», в нынешнем понимании таможня. Проживая в этих местах и будучи человеком дела, он вместе со своими соратниками распахал пустошь, засеял ее просом. Именно на этой пустоши затем и возникла деревня с названием Анциферово (в исторических источниках Онцифорово, Анцыфорово).
В центре деревни находился вечевой колокол. Недалеко от речки Лихоца в лесу лежит камень, на краю которого выбит трезубец. Такой же трезубец изображен и на гербе Новгорода.
Вот откуда пошла деревня Анциферово.
Здесь все на виду...
До революции и позже в деревнях были старосты, потом их окрестили председателями уличных комитетов. Сейчас делами сельчан ведает Вячеслав Иванович Овинников — депутат Давыдов¬ского сельского поселения от деревни Анциферово, именно к нему со своими проблемами обращаются жители. Сам он коренной деревенский, здесь учился, отсюда ушел в армию. После службы поехал в Люберцы, работал в строительной организации. И все же потянуло в родные места. Его отец много лет трудился на железной дороге, а мать — в школе истопницей.
Мы стоим на улице возле его новенького дома. Жена Валентина на работе. Она бухгалтер. А сын Владислав в школе. Сам В. И. Овинников — частный предприниматель. И хотя отношение мест¬ных жителей к таким людям нередко бывает неоднозначное, это совсем иной случай. Неравнодушен Вячеслав Иванович к своей деревне, хочется, чтобы во всем здесь был порядок.
Мы идем по деревне. Встречных немного, но если идут, то обязательно поздороваются, поговорят по-доброму, скажут спасибо.
— Вячеслав Иванович, — спрашиваю я, — в наше время в деревнях немало проблем. Где вода плохая, где колодцы рушатся, дороги давно не ремонтируют или света нет...
— Быть может, покажется странным, — говорит он, — но у нас все в порядке. Есть и свет, и вода, газ в прошлом году провели. Глава района А. П. Филиппов не раз приезжал, интересовался ходом газификации деревни. Для нас это была главная проблема. Во многом помог решить во¬прос наш земляк министр строительного комплекса Московской области Серегин. Его дом стоит в Анциферове. Одним словом, все складывается в пользу деревни. Что же касается самих жителей, то здесь все на виду, жить проще, чем в городе.
В этом мы убедились сами. По дороге зашли в дом к одной из старейших жительниц деревни — бабе Кате. Так зовут здесь Екатерину Михайловну Огневу.
В зале диван, телевизор, комод, в углу бумажные иконы — в прошлые воровские годы все растащили пришлые и ушлые.
— Вот и все мое богатство, — говорит хозяйка. — Тридцать лет на Куровском комбинате отработала, десять лет — в больнице, и ниоткуда никакой помощи. Да я и не жалуюсь. Спасибо племянникам. Вон Вера Анфимовна Самошина, она меня с мужем не бросает. Живем одной семьей. И напоит, и накормит. Приезжают из Куровского, Москвы. Не забывают. Социальный работник Валентина Егорова приходит. Хорошая она, заботливая. Да я и сама еще ничего. До магазина-то всегда дойду. Вот печка только, Вячеслав Иваныч, валится. Сломала старую с лежанкой шесть лет тому назад. Хорошая была, да только устарела. А новая, боюсь, провалится...
— Ну пойдем, баба Катя, посмотрим, — говорит В. И. Овинников. — Только на досках стоит?
— Нет, там и столбы есть, но — слабые.
— Это плотник тебе делал? (Называет фамилию). Он всегда очень торопится, ему доверия мало.
— Да нет, я на него не обижаюсь, — отвечает Е. М. Огнева.
— Укрепим мы тебе печку, столбушки поставим, не развалится, — говорит Вячеслав Иванович. — Не беспокойся, баба Катя. Живи дольше...
История  Храма
Деревня Анциферово исконно старообрядческая. После трагического раскола середины ХVII века ее жители, как и подавляющего большинства других деревень Гуслицкого края, остались верны традициям и обрядам своей веры. В селении практически до середины прошлого века не было никониан. Богослужение издавна проходило в храме-моленной. Первое упоминание о нем относится к 1826 году в «Ведомостях о состоящих в Москве и ее губернии старообрядческих и раскольнических часовнях и молельнях». В ней значится моленная, находившаяся в деревне и принадлежащая графине Литте. Она указывается как существующая «с давних времен», устроенная «самовольно» и находящаяся «в прочном состоянии».
Время гонений на старообрядцев характеризует хотя бы такой факт. Согласно данным документов Центрального исторического архива Москвы, 6 апреля 1848 года пристав 1-го стана Богородского уезда Любимов, нагрянув с тремя казаками и мещанами из Павловского Посада «по секретному дознанию», заметил большое стечение народа в доме крестьянина Силы Васильева. Когда анциферовские крестьяне увидели пристава, в избе сразу был потушен огонь, а среди людей возникла паника. Когда пристав осветил избу, он увидел большое число потушенных свечей. В помещении вместе с прихожанами находился священник Иоанн Петров Лебедев, который был немедленно арестован.
Деревня Анциферово испокон веков состояла в приходе Крестовоздвиженского храма погоста Селна. Местная старообрядческая моленная была также посвящена Воздвижению Честнаго Креста Господня. В начале ХХ века храм был посвящен Покрову Богородицы. Это отдельный приход, другие селения в него не входили. 13 апреля 1875 года моленная сгорела, но многое из имущества тогда удалось спасти. После этого члены общины подали прошение на имя губернатора с просьбой разрешить им построить новую, однако разрешения не поступило. Местный исправник полагал, что в соседних деревнях Яковлевской и Костине есть старообрядческие моленные и этого достаточно. А то, что в Костине проживали старообрядцы другого согласия, полицейский чин в расчет не принимал.
И все же моленная в Анциферове была построена. В апреле — июне 1884 года Московская духовная консистория рассматривала дело о незаконном, то есть без разрешения властей, построении новой старообрядческой моленной. В предварительно составленном акте были указаны ее размеры и среди прочего «под потолок иконостас с иконами».
В 1911 году моленная сгорела. И в том же году община нашла средства на строительство новой. Их прошение после известного Высочайшего указа «Об укреплении начал веротерпимости» от 17 апреля 1905 года было удовлетворено. Однако и этот храм имел судьбу предыдущего. Он полностью сгорел в 1916 году из-за неосторожного обращения с огнем верующих. Упорством местных старообрядцев затем была построена новая моленная, которую ждала уже иная судьба. В середине 30-х годов в ее помещении открыли клуб. Вскоре для клуба построили новое здание, а церковь передали школе, где разместили мастерские и начальные классы. Перед войной это здание стояло без главы и колокольни. В 1957 году оно было окончательно разобрано.
В гости к соседям...
Главная примета, указывающая, живут ли в доме хозяева, — очищенные от снега дорожки. Одна из них привела нас к Любови Степановне Пронкиной. Радушная хозяйка сидела за столом со своими соседями Александром и Ириной Цымбалюк. До огородных забот еще далеко, солнце только-только начало топить снег, выпавший этой зимой в огромном количестве. За спиной ветерана Великой Отечественной войны и труда осталась большая жизнь, о которой она и поведала в беседе.
Л. С. Пронкина родом из Дулева. Во время войны после окончания семи классов ее направили в эвакогоспиталь № 2933, который находился в Дулевской школе № 1.
— Мне было тогда 17 лет, — вспоминает Любовь Степановна. — Я и мои подруги, такие же девчонки, делали все, о чем нас просили, были и нянечками, и медсестрами. Мы принимали и отправляли раненых. Больно и страшно вспоминать те годы. Столько горя принесла людям война. Наша школа тогда была не только госпиталем, но и настоящим домом быта. Там работали парикмахерская, сапожная мастер¬ская, швейная. Мать у меня умерла в 1940 году, а отец погиб на фронте. Я осталась одна, поэтому после войны поехала в Анциферово, где жила сестра отца. В 1947 году вышла замуж. Муж Александр Петрович работал осмотрщиком вагонов в Куровском депо, и я 22 года там же трудилась аккумуляторщицей, а потом 10 лет в Москве в Главном вычислительном центре. Можно сказать, вся жизнь моя прошла в Анциферове. Подумать только, 60 лет здесь. Все стало родным. Эта деревня словно притягивает к себе...
Вот и супруги Цымбалюк несколько лет из Москвы ездили в эти края отдыхать. Места понравились, и 4 года назад купили они дом. Хотя работают в Мо¬скве, но как только выдается возможность, едут в деревню. Ну, а не зайти к радушной соседке — просто грех.
— Они мне во всем помогают, — говорит Любовь Степановна, — молодые, силы много. Летом приезжают сын, дочь, внучки Светлана, Татьяна и правнук Миша. Весело тогда в доме и во всей деревне.
Недолго ждать осталось, март на исходе. Скоро оживет Анциферово, порадует молодежь своих ветеранов, переживших еще одну долгую зиму.
Здесь лучше, чем в москве...
В Анциферове сегодня два продовольственных магазина. Один принадлежит Куровскому потребительскому обществу, а другой частный. Он небольшой и стоит прямо у дороги. В него мы и зашли. Изобилием товаров сейчас уже никого не удивишь, но для сельской торговой точки... В общем, все и на все запросы. За прилавком стоит молодая продавщица. Как оказалось, Елена Кочеткова здесь всего год с небольшим, а раньше работала в Давыдове.
— Сама я родом из Москвы, — говорит Елена, — там вышла замуж, родился сын. А попали сюда вот как. Моя бабушка жила здесь, а когда умерла, мы стали ездить в деревню смотреть за домом, огородом, а потом решили совсем перебраться, жить постоянно. И правильно сделали. В Москве я часто болела, здесь же все прошло. Прекрасный воздух, спокойная обстановка. Мой муж Александр тоже доволен. Мы завели гусей, кур. Сын в местной школе стал прекрасно учиться, и хотя он ездит в Москву в медицинское училище, но оставаться там не может. Каждый день после занятий рвется в деревню. У него здесь свои друзья и заботы: вовремя покормить птицу, собаку.
— А что касается работы? — спрашиваю я Елену.
— Все хорошо, только помещение маловато. Летом, когда приезжают дачники, столько ска¬пливается народу, что трудно работать, особенно в жару. А так ничего, покупатели бывают постоянно, а не только в день пенсии. Товары же сами видите...
Все началось с церковно-приходской...
Тяга старообрядцев к знаниям общеизвестна. Уже до революции в Гуслицах почти все население было грамотным. В Анциферове тогда действовала церковно-приходская школа, располагавшаяся в доме Марфы Авдеевны Ведюниной. Закон Божий вел священник из Давыдова, а письму, счету и чтению обучал учитель Сергей Сергеевич Соколов. В связи с тем, что детей было много, в 1937 году сюда перевели сельскую школу из деревни Яковлевской. Именно тогда открылась семилетка. Первым директором этой школы был С. В. Колосов, а учителями — А. А. Варламова, П. А. Федоточкина, Е. И. Воробьева, А. К. Аксенова, Р. В. Маковская и другие.
Это здание и сейчас стоит на краю деревни. В коридоре школы светло, просторно и тихо, только в одном из классов идет урок.
— Сейчас у нас занимаются 40 ребят, — говорит директор Н. И. Шильникова. — Мы стараемся поддерживать старое здание, оно дорого жителям, потому что все учились здесь и получили путевку в жизнь. Школу нам обещали построить еще в 1993 году, когда совхоз «Память Ильича» работал на полную мощь. Меня даже приглашали в Москву на выбор проекта. Понравился один: с хорошей архитектурой и даже бассейном. Мне тогда сказали, что для деревни это слишком, как сейчас говорят, круто. А потом пошли иные времена. В этом году глава района А. П. Филиппов обещал, что в Анциферове будет новая школа, и мы в это верим...
Наталья Ивановна показывает нам школьный музей. Все экспонаты собраны учениками, а зачинателем его стал известный в округе знаток и любитель ме¬стной истории В. И. Владимиров. Одно время он также был директором этой школы.
В небольшой экспозиции — старинная керамика, предметы домашнего быта, медное литье, самовары, плетеные изделия. Все интересно и познавательно.
Сейчас школа в Анциферове является основной, общеобразовательной. Это девятилетка с хорошим педагогическим коллективом и своими традициями. Одна из них — прививать детям любовь к своему родному краю.
А я годы не считаю...
Самошины, Буяновы, Маркины — коренные фамилии этой деревни. В одном из домов здесь живет Нина Трофимовна Маркина. Ей уже за 90. Она встречает нас на крыльце в одном байковом халате.
— Ничего, не озябну, — говорит она, — мы ко всему привыкшие. В Куровское на комбинат туда и обратно пешком ходили, да еще и с песнями. Сейчас молодежь почти не поет. Да что мы стоим, пройдем в дом, а то вам, небось, холодно...
Картина та же, что в большинстве деревенских домов, где живут одиночки: печка, стол, диван, комод, на стене старые фотографии, в углу иконы. Не накопили люди никакого богатства за долгие годы работы. Телевизор — единственная их отрада, а летом — работа в огороде ради внуков и правнуков, которые живут далеко.
— Вот мой отец, — показывая на старую фотографию в рамке под стеклом, говорит Нина Трофимовна. — Работал много лет на болоте, потом на железной дороге. Родительский дом рядом был, а этот отец поставил в 1964 году вместе с матерью и сестрами...
Сама Н. Т. Маркина окончила в местной школе 7 классов, потом, как и многие деревенские женщины, работала ватерщицей на Куровском комбинате. Вспоминает, как по молодости гуляли вместе с гармонистом Васькой Самошиным по деревне. Плясали, пели песни, а зимой по светским и церковным праздникам веселились у кого-нибудь в доме. В ее глазах — смех и ни капли грусти.
— А я годы не считаю, — говорит она. — Годы не уроды. Что Бог дал, все мои...

17.03.2006

        Информация взята с сайта http://www.mosoblpress.ru

НАЗАД.